24 мая Россия отмечает День славянской письменности и культуры – каждый год, ещё с 1863. Я опросила тридцать человек, разновозрастных, и школьников, и студентов, и врачей, и военных, и учителей, и предпринимателей…знают ли они, что за это праздник такой и кому посвящен. И только трое вспомнили о двух братьях – Кирилле и Мефодии. Интересно, почему мы их должны знать? Слушайте…
Для начала вспомним их происхождение, вокруг которого до сих пор неясные туманы. Кирилл и Мефодий родились в начале IX века в византийском городе Фессалоники, ныне это греческий курорт Салоники. Большинство учёных уверено в их греческих корнях, однако русский исследователь М.М.Погодин в XIX веке утверждал в журнале «Православное обозрение»(1864), что «Святые Кирилл и Мефодий – славяне, а не греки». Болгария признаёт их, кем бы Вы подумали? – Болгарами. Раз туман никак не рассеется, значит, многие хотят считать солунских братьев национальными пращурами. И видимо, не случайно: под сенью монахов продвижение христианства, создание старославянского языка и славянской азбуки кириллицы, основами которой пользуемся и мы с Вами.
Обо всём по порядку. В христианство братья обратили болгар. Правда и здесь всё спорят: одни утверждают, что такого не было, поскольку во время крещения болгарского царя монахи несли Моравскую миссию, другие, ссылаясь на некие письмена болгарских монахов, заявляют обратное. Ну и пусть себе спорят. А я расскажу о Моравской миссии Кирилла и Мефодия, самой важной и наиболее достоверной: информация о ней не противоречива ни в книгах, ни в иных открытых источниках.
В византийскую столицу Константинополь, теперь турецкую — Стамбул, в 863 году (кое-где указан 862) прибыли послы от князя Великой Моравии Ростислава. Эта страна, довольно обширная и мощная, пыталась культурно не зависеть от Римской империи и немецкого духовенства: интервенты совершали богослужение на непонятной жителям латыни. Византийский император Михаил III и патриарх Фотий услышали просьбу Ростислава прислать в Моравию учителей, способных обучить граждан вести божественные литургии на родном языке. И отправили туда Кирилла и Мефодия.
Сначала миссионеры перевели на славянский язык «Евангелие», затем «Апостол», «Псалтырь» и другие церковные догмы. Кирилл трудился над созданием алфавита – то ли кириллицы, то ли глаголицы — и здесь бьются оппозиционные мнения. Но это не столь важно, алфавиты схожи: из 40 глаголических символов 39 передают те же звуки, что и буквы кириллицы.
Так, в переводах и родился общеславянский литературный язык, или старославянский, как его сегодня чаще именуют.
Теперь, создав азбуку и язык, братья направились просвещать Великую Моравию. Здесь они обращали язычников в христианство, уже верующих направляли на путь истины, собирали учеников и обучали их грамоте, воспитывали священников, умевших служить на славянском наречии, и переводили части из Священного Писания. Впрочем, подобную деятельность не одобряло немецкое духовенство. Ещё бы, ведь немцы в IX веке старались германизировать западных славян, а затем отобрать у них земли. Кирилла и Мефодия обвинили в нарушении правила «триязычия», по которому в церквях можно было служить лишь на трёх языках – еврейском, латинском и греческом. И поэтому просветители со своими учениками отправились в 866 году в Рим, к Папе Римскому, которому подчинялись немецкие епископы. Папа Адриан II одобрил и даже освятил славянские переводы, кивнул славянскому богослужению и признал пращура русского языка равным другим священным языкам.
И что же? Язык общепризнан, а славяне овладевают новой азбукой. Она проникла на Русь из Болгарии в X веке. Тогда-то наметилась древнерусская литература, от которой потянется золотая литературная ветвь XIX века – Ломоносов, Державин, Пушкин, Лермонтов, Гоголь… Без двух братьев мы бы не восклицали по-пушкински, любуясь зимой через изрезанное инеем ажурное окошко:
«Мороз и солнце;
День чудесный!»
Затем выросла ветвь серебряная, на которой крепко «сидят» Блок, Маяковский, Пастернак, Цветаева и Ахматова; Булгаков, Шолохов, Солженицын, Песков, Овчинников и журналистская чета Аграновских… Теперь тянется – современная, наверно, бронзовая или медная. По-другому её не назовёшь, если массово не обсуждается никаких публицистических текстов.
Публицистические цветы завяли. Помните ли Вы Василия Пескова из газеты «Комсомольская правда» и его сибирские труды? Геологи в лесных чащобах обнаружили семью староверов Лыковых, некогда бежавших от советских антирелигиозных гонений. Песков крепко-накрепко ухватился за горячую новость и долго с ней работал: его статьи, перешагнувшие в том «Таёжный тупик», советский люд обсуждал за чаем, а редакцию газет заваливал письмами – читателей взволновал исторический конфликт между государством и семьёй, да еще и так образно описанный. Оторвёшься ли от пахнущих летом строк:
«Природа нам улыбнулась. Половину пути мы плыли при солнце. Обступавшие реку горы источали запах июльской хвои, скалистый, сиреневый берег пестрел цветами, небо было пронзительно синим. Повороты реки то прятали, то открывали глазам череду таинственных сопок, и в любую минуту река могла подарить нам таёжную тайну…»
И сейчас умельцы пера есть, да назовите-ка хотя бы пять громких имён. Уверена, каждый вспомнит Бориса Акунина, Дмитрия Быкова, Захара Прилепина, а дальше – молчание. Но виноваты не литераторы, а мы, читатели: они, безденежные, не могут себя разрекламировать, а иногда и просто опубликоваться, ведь мы скупаем мусорную беллетристику, в особенности детективную. Почему – тема уже для профи маркетинга и социологии, куда мы не полезем, да и солунские просветители, заложившие фундамент для нашей литературы, здесь явно ни при чём.
По культурным причинам почитают братьев и в Чехии, и в Болгарии, и в республики Македония, в государствах, чьё славянское наследие тоже формировалось благодаря языковым деяниям миссионеров. Обратимся к зарубежной литературе, к авторам, таким же ценным для иностранцев, как для нас – Пушкин, именно он, потому что выразиться в стихах так же просто, лаконично и выразительно пока никто не сумел: «Пушкин – это наше всё» – подметил Аполлон Григорьев, критик и поэт начала XIX века.
Литературная Чехия ассоциируется с произведениями Франца Кафки и Милана Кундеры. Увы, они не к теме: первый сочинял на родном немецком, а второй – на французском, поскольку долго жил во Франции. Однако вспомним роман «Похождения бравого солдата Швейка». Его создал чешский сатирик Ярослав Гашек. А прошлой осенью в Праге, пообщавшись с чехами на английском, я познакомилась с романом Густава Майринка «Голем». Живой слог дышит и в переводе для россиян:
«Я шел под арками переплетающихся аллей Старогородского Кольца, мимо бронзового фонтана, вырезные решетки которого были увешаны сосульками, дальше через каменный мост со статуями святых и с фигурой Иоанна Непомука…» (из VIII главы «Снег»).
Болгария, по сведениям из Большой Советской Энциклопедии, сайтов «Википедии» и «Eurobereg.ru», славится «на весь мир» писателями и поэтами, как-то: А.Константиновым, Е. Пелиным, X. Смирненским, Ел. Багряной. Только их произведения недоступны русскоговорящей аудитории: хотела что-нибудь прочесть и поделиться с Вами симпатичным и словосочетаниямт, а не вышло. Между тем, и в городской библиотеке этих авторов, увы, не оказалось. Также и о македонском словесном наследии нет ничего, кроме имён нескольких писателей – К.Рацина, М.Матевского и Гр.Пырличева – и их краткой биографии.
Думаю, и чехи, и болгары, и македонцы почитают своих литераторов не меньше, чем Кирилла и Мефодия. Снова вспомню поездку в Прагу: говорила с жителями и о языке. Они понимают значение и знают предысторию Дня славянской письменности, который у них отмечается 5 июля, и помнят двух героев.
И нам, пожалуй, хорошо бы понимать, почему в России существует этот праздник, и почитать солунских монахов. Ведь под их сенью, под сенью равноапостольных братьев, под сенью Кирилла и Мефодия, вся русская словесная культура – наше наследие и, согласитесь, национальная гордость.
*Виджет ODINEWS для Яндекс http://www.yandex.ru/?add=102311
ПОДЕЛИТЕСЬ НОВОСТЬЮ:
