Ювенальщиков собираются бить
На собрание организации под названием «Одинцовский родительский комитет в защиту семьи, детства и нравственности» в КДЦ «Молодёжный» я попал благодаря приглашению, размещённому в интернете. Надо сказать, активисты этого движения заинтересовали меня уже довольно давно, благодаря интенсивным выступлениям в блогах и публикации в газете «Наши дети», издающейся в Одинцово.
Собрание состояло из 25 человек. Контингент, правда, был представлен главным образом скорее не родителями, а бабушками, хотя встречались и более молодые люди. Часть из собравшихся пришла на встречу по приглашениям, которые получили во время проведения пикета в городе Одинцово. На входе лежали листовки, газеты «Народный собор» и «Родительское собрание», установлена коробка для приёма пожертвований.
Вели собрание три дамы, поочерёдно развивавшие тему всевозможных «неправильностей» в воспитании детей и предполагаемых изменений в законодательстве, касающемся прав ребёнка. Рассказывалось, в частности, об ужасах положения с изъятием детей из семей в Германии, о том, что скоро и у нас начнутся такие же точно ужасы, да что там, они уже имеются — вот недавно одинцовские чиновники незаконно отняли детей у матери. К докладам подключалась ещё одна женщина из зала, задавались и вопросы. К примеру, один из них был задан буквально в следующей форме — «А «наш» ли Павел Астахов?» Выяснилось, что, хотя тот и ходит в церковь, всё же «не наш».
Какой-то молодой человек пригрозил немедленным насилием неким «ювенальщикам», которое он всенепременно учинит, как только их увидит.
По ходу встречи выяснилось, что у комитета не так уж много возможностей — требуются пожертвования, требуются спонсоры, требуется редактор газеты (которой пока нет, но будет), человек, который будет работать с интернетом, требуются люди, готовые организовывать пикетирования (их хотят проводить ежемесячно) и стоять на пикетах. В общем, требуются все, по анекдоту: «Новой рок-группе требуются басист, гитарист, вокалист, ударник и клавишник». Требуются даже люди для поездки в город Владимир для участия в митинге против ювенальной юстиции. Оказывается, в этом городе аналогичный «родительский комитет» чиновники не воспринимают и «зажимают», поэтому их надо поддержать, потому что «в случае необходимости они приедут и помогут нам».
Одинцовскому «родительскому комитету» требуются даже волонтеры, способные поработать с трудными подростками и неблагополучными семьями в роли попечителей — оказывается, что управление опеки и попечительства (те самые люди, что якобы «незаконно» отнимают детей) обратилось с такой просьбой.
К сожалению, единственным, кого удалось увлечь широко открытыми перспективами общественной деятельности, оказался тот самый молодой человек, собиравшийся расправиться с «ювенальщиками». Он сказал, что обязанности редактора газеты будут для него необременительными.
После завершения собрания его организаторы не отказали в возможности пообщаться и согласились ответить на ряд вопросов.
Прежде всего, выяснилось, что сам комитет — самозванный. То есть никакой процедуры выборов членов комитета никогда не происходило. Это не комитет, выбранный гражданами для решения каких-либо задач, а нигде не зарегистрированная организация, взявшая для себя громкое название «Одинцовский родительский комитет». В число актива, по словам моих собеседниц, входит «человек десять». И они представляют собой, опять же, по их словам, «общественную незарегистрированную организацию». Пожалуй, при таком статусе, точнее, полном отсутствии статуса, проблематично будет найти серьёзных спонсоров — отдавать деньги организации, которая не имеет устава, регистрации, контрольно-ревизионной комиссии не очень разумно. Проверить, на что потрачены деньги, невозможно, и спросить не с кого. Помнится, Остап Бендер тоже любил собирать на нужды детей.
На просьбу указать, какую статью закона нарушили одинцовские чиновники, коль уж с трибуны были произнесены столь громкие обвинения, организаторы пикетов и собраний как-то стушевались и попытались перевести разговор в жанр абстрактных рассуждений. Попытки уйти от неудобного вопроса были столь очевидны, что стало ясно — нарушения измышлены. Ради красного словца, ради написания «боевой» листовки, от которой у читателя должна на загривке встать шерсть дыбом.
Заинтересовала меня и семья, судьбой которой так озаботились члены новоявленного «родительского комитета». По крупицам удалось вытащить кое-какие подробности — что мать в этой семье не работает, живёт за счёт родственников, что на учёт семья попала после того, как старший сын начал прогуливать школу, поскольку вынужден был сидеть с младшими сёстрами. Что у детей не было полагающихся документов, в результате чего весьма проблематичной становилась медпомощь. Всё это не рассказывалось на собрании — зачем? Людей запугивали угрозой, которую якобы представляет ювенальная юстиция, и приводили конкретную страшилку: у матери отняли детей. А если бы рассказали все обстоятельства дела, то понятно, что надлежащего ужаса в глазах и возмущения организовать бы не получилось. Любой вменяемый человек задумается, что ситуация, в которую попали пятеро детей, не совсем нормальна. Что чиновники обязаны были предпринять какие-то меры. А меры они могут предпринять исключительно законные — если они таковыми не будут, то органы, отвечающие за исполнение законов, в нашей стране могут весьма строго спросить за любую самодеятельность. Кому же хочется общаться с прокурором?
Но чёрный пиар, в жанре которого выдержана производимая «Комитетом» печатная продукция, живёт по иным законам. Чем больше грязи, чем гуще краски — тем лучше.
Комментарий специалиста: «Форменная глупость»
Мы попросили прокомментировать сложившуюся ситуацию начальника Управления по делам несовершеннолетних и защите их прав администрации Одинцовского района Ольгу Георгиевну ЛИМАРОВУ, вот что она нам рассказала:
Ювенальная юстиция, как особый порядок судопроизводства в отношении несовершеннолетних — понятие западное, но в России также существуют особые законы на этот счёт, причём с давних пор. На комиссиях по делам несовершеннолетних, которые известны ещё со времён СССР, рассматриваются дела не только дела подростков, имеющих нелады с законом, но и нерадивых родителей. Чаще всего — сильно злоупотребляющих алкоголем.
Примеры из жизни Германии, Финляндии, других стран к нам отношения не имеют. У России свои законы, своё видение проблемы, мало того, свои финансовые возможности у государства. Мы идём своим путём. Думаю, не просто так отбирают детей и в этих странах, я правда, там не была, но могу предположить, что и там есть свои пьющие, пренебрегающие обязанностями родителей люди.
Основанием для помещения в приют может послужить то, что ребёнок остался без законных представителей. Например, одного из попавших к нам детей мама оставила с сожителем, а сама уехала в Мордовию. Сожитель вошёл в состояние многодневного запоя, после чего пятилетний мальчик постучал ночью к соседям и попросил о помощи. Соседи позвонили в милицию, ребёнок был помещён в инфекционное отделение больницы. Комиссия и органы опеки вместе с соседями искали маму ребёнка. Нашли, ребёнка передали маме. Естественно, не просто так, с мамой был серьёзный разговор по поводу её поступка и отношения к ребёнку.
Детей приводят в социальные приюты, бросают. Недавно двоих таких мама привела в социальный центр «Благо», а сама ушла.
Сообщают сердобольные соседи о брошенных детях: случай в Лесном Городке, у мамы уже забирали из семьи старшую девочку, потом, по решению комиссии, ребёнка ей вернули. Она родила вторую девочку, и снова начала оставлять детей одних. Папа пьёт беспробудно. Никто не работает, в семье нечего есть. Соседи не выдержали, это же очень тяжело видеть, как рядом с тобой голодают дети. Девочек из пустой квартиры забрала милиция. И хотя сейчас мама просит вернуть детей — комиссия пришла к выводу, что это просто опасно для их жизни. Будем настаивать на лишении родительских прав.
Чтобы принять подобное решение, семьи очень тщательно обследуются, это не такое простое дело. Создаётся межведомственная комиссия, в которую входят специалисты управления по делам несовершеннолетних, органов опеки и попечительства, социальной защиты, органов УВД. Забрать ребёнка из семьи можно только по решению суда, после лишения родительских прав.
Подобные решения принимаются не так уж часто. За год 24 родителя лишены родительских прав, 7 ограничены в родительских правах, и это при 60-тысячном детском населении района. 74 ребёнка за год были помещены в больницы, в социальный центр «Благо», где существует группа, работающая как детский приют. Не все дети родились в Одинцовском районе — многие приехали из других регионов, из Украины, Молдавии. Родители находятся здесь на заработках, про детей забывают напрочь. Был случай, когда брошенного ребёнка нашли в лесополосе. И удача, что живого — находят и мёртвых, в том числе и в Одинцовском районе.
Ненормально, когда дети голодают при живых, но пьющих родителях, когда их избивают, и не в порядке воспитания шлёпнут — слегка и для острастки, а доходит до сломанных рёбер и пробитых голов.
Двое детей погибли в Голицыно в горящей квартире, есть и такие случаи, когда их просто не удалось сберечь. А ведь их маму, извините, буквально «пасли» все наши органы профилактики. Выезжали, смотрели, отмечали улучшение обстановки. Хотели даже снять эту семью с учёта. Но случилось так, что мама опять вошла в запой и случилась непоправимая беда.
Хотя мы с удовольствием возвращаем детей родителям, в случае, если обстановка в семье улучшается, если происходит социальная реабилитация.
То, что написано в листовках, распространяемых данной группой — форменные глупости. Никому в голову не придёт забирать ребёнка из семьи по причине её бедности. Тем более — в нашей стране, где за чертой бедности находятся миллионы семей. Куда деть такое количество отобранных? Давно уже всем понятно, что детский дом — далеко не лучшее место для детей. И если их забирают у родителей, то это мера явно вынужденная, когда просто уже деваться некуда, когда все способы воздействия исчерпаны, а дети продолжают оставаться в угрожаемом состоянии. Мы были бы не против, если бы члены этой группы, коль уж они так жаждут работы, взяли на себя функции общественных воспитателей. Таких людей не хватает, их у нас всего одиннадцать человек на весь район. Мало кто хочет идти и помогать семьям, где родители — алкоголики или наркоманы. Работа оплачивается, но плата эта невелика. По профессиям наши воспитатели — педагоги, врачи, рабочие, по духу — подвижники, неравнодушные к чужой беде люди.
Общественные воспитатели назначаются в семьи, где требуются меры социальной поддержки. Можно сказать, что это «государственные крёстные». Это люди, в обязанность которых входит помощь семьям — чтобы в доме был порядок, чтобы родители не выпивали, заботились о детях.
Что касается проблемной семьи, которую выводят в своих рассказах о «бесчинствах одинцовской ювенальщины», то она нам очень хорошо знакома, даже, пожалуй, слишком хорошо. Оба родителя — сильно пьющие люди. Мы пытались лечить маму, давали ей направление на бесплатное лечение в Одинцовском наркодиспансере. Увы, тяга к алкоголю не прошла. Тем не менее, детей забирали у семьи не навсегда, поскольку она не была лишена родительских прав. По заявлению мамы, когда в семье тяжёлая обстановка, можно детей определить в приют. На время, и без каких бы то ни было последствий. Такое случается — к примеру, одинокая мама болеет, а родственников нет. В данном случае родственников много, а детей они не брали. Органы опеки вызывали их, просили взять. Не уговорили. И младшие дети действительно находились у нас — двух старших мама сама определила в православный приют в Звенигороде.
По отношению к группе, именующей себя «Родительским комитетом», мы с самого начала повели себя вполне достойно. Нам нечего было скрывать от них, нечего скрывать и сейчас — мы дали им график наших рейдов, пригласили побывать на заседаниях комиссии. Всё показывали как есть. После совместных рейдов интересовались — как, мол, всё ли в порядке, всё ли по закону, не нарушили ли мы что-либо? В ответ — нет-нет-нет, всё замечательно, «нам приятно, что так слаженно работает комиссия по делам несовершеннолетних». Ну а потом, за спиной, начинается распространение оскорбительных прокламаций. Это нетактично — либо наберитесь мужества и предъявляйте претензии нам в глаза, либо не подличайте за спиной. Если эти люди борются с выдуманной ими угрозой ювенальной юстиции — никто им этого не запрещает, на здоровье. Но зачем это делать такими грязными методами?
По пути, указанному Незнайкой и Народным Собором
Действительно, зачем? По сути, производимые так называемым «родительским комитетом» действия хорошо вписываются в поведение алармистов. Так психологи определяют людей, склонных к панике, страхам, боязни настоящего или будущего. Название переводится с английского как «паника, тревога». Темы для своих тревог эти люди могут находить самые разнообразные — к примеру, встречаются алармисты с уклоном в экологию. Не так давно, при введении ИНН страну заполонили выступления религиозных алармистов, объявивших номер налогоплательщика ни чем иным, как «печатью Антихриста». Алармистом был даже Незнайка! Если кто подзабыл — он в книге Носова бегал по Цветочному городу и пугал коротышек вестью о том, что от Луны оторвался кусок и скоро свалится им на голову, ему, мол, об этом сказал астроном Стекляшкин. Стекляшкин, правда, пытался объяснить ему совсем иное, но ведь на то он и Незнайка, чтобы ничего не понять и многое насочинять.
В данном случае группы алармистов инспирируются, можно сказать, централизованно и в национальном масштабе. Судя по всему, нити ведут к движению под названием «Народный собор», газета которого распространялась на собрании и содействие которого обещалось — вплоть до прибытия в город Одинцово неких специальных групп. В качестве очередного жупела эти алармисты православно-патриотического уклона могут избрать что угодно. Собирается министерство образования, к примеру, ввести паспорт здоровья ученика. Хорошее дело, вроде бы, явно на пользу, но алармисты уже нашли, к чему придраться в документе, выставленном на открытое обсуждение. Опубликовал губернатор Громов закон «Об организации и деятельности органов опеки и попечительства в Московской области» — алармисты в нём маркерами уже выделяют «особо опасные» для русской нации параграфы, которые не сегодня-завтра, но точно скоро нас всех погубят.
Что губит самих алармистов — их навязчивость, их неуёмное желание запугать окружающих, посеять свой психоз, свой страх как можно шире, вовлечь в свою бурную деятельность как можно больше людей. А ещё их губят применяемые ими не очень чистоплотные методы.
Эх, эту бы кипучую энергию, да в мирных целях…. Наверное, кому-то и впрямь можно было помочь. Но всё уходит на написание транспарантов, пикеты, листовки. Паровоз громко и долго свистит, а ехать отказывается — пар ушёл в свисток.
.
.
ПОДЕЛИТЕСЬ НОВОСТЬЮ:
